Говорящие с... - Страница 97

Нужен был какой-то план. Самым лучшим планом представлялось сию же секунду развернуться и пуститься наутек. Уже можно было звонить в милицию - сотовый был доказательством, правда в милиции вряд ли одобрили бы способ получения этого доказательства. Но тут же совершенно некстати вспомнились веселый кабинет-шкафчик, шаловливо покачивающий дверными створочками, пальцы Севочки, доверительно цепляющиеся за ее запястье (фу, Шталь, откуда эта сентиментальность?!), а потом стало еще хуже, ибо из глубин сознания аккуратной походкой вышло хорошо одетое видение со смеющимися глазами. Видение погрозило кулаком и грозно сказало:

- Уволю!

Но я не умею брать дома штурмом! У меня и нет ничего для штурма!

Видение вытащило контракт и с садистким выражением лица начало раздирать его пополам. Эша поспешно спрятала отключенный телефон, схватила Илью за ноги и торопливо втащила во двор. Занесла следом его пакеты и осторожно закрыла ворота, после чего поискала у Ильи пульс, но не нашла. Илья, впрочем, исправно дышал - очевидно, она искала пульс где-то не там. Эша забрала у него ключи, оттащила бывшего приятеля в заросли каких-то кустов и, пригибаясь, прокралась к молчаливому дому. Обошла особнячок кругом, заглядывая в окна первого этажа, но ничего не увидела. По-прежнему светилось только одно окошко, и даже из него не выглядывал ни один из сподвижников Ильи. Шталь перебрала в голове несколько вариантов проникновения в дом, оценила собственное состояние, после чего поднялась на крыльцо, дернула дверь, а потом по-хозяйски отперла ее, бряцая ключами, и отворила в темноту. В темноте было жутко и пыльно и где-то тут совсем рядом притаились похитители, готовые на нее наброситься. Она щелкнула зажигалкой, пробудив к жизни раскачивающиеся и прыгающие тени, нашла выключатель и зажгла свет. Прихожая, отделанная в русском стиле, была пуста, и единственными живыми существами кроме Эши здесь были пара грустных пауков под потолком и большая моль, впорхнувшая следом через дверь.

Логично было бы сразу направиться в комнату, где горел свет, но, желая избежать неожиданностей, Эша наскоро осмотрела первый этаж. Он был хорошо обставлен, но совершенно и восхитительно пуст. На большей части мебели лежал толстый слой пыли. В кухне пыли было меньше, в раковине поблескивали капли воды, стол был усыпан крошками, лежащий на нем нож масляно блестел, а в воздухе еще витал запах копченой колбасы - похитители недавно ужинали. На полу валялись осколки разбитой тарелки. Так же на полу вверх ножками валялся легкий кухонный стульчик. Еще один, превратившийся в обломки, словно кто-то яростно колотил им о стену, лежал в углу. Сева определенно был здесь. Но здесь ли он сейчас?

Эша, прихватив нож, быстро поднялась на второй этаж. Ее нервный камень чувствовался даже из кармана - он ощущался пугливой девицей, которая истерично вопит, стоя на табуретке в окружении десятка мышей. Он считал, что дом надо покинуть немедленно, и что все это крайне неблагоразумно. Эша злобно сообщила, что неблагоразумно было не предупредить ее об ударе сзади, на что хризолит заметил, что обязан следить за тем, что делает она, а не другие. Ну, и на кой черт, спрашивается, нужен такой талисман?!

Комната, в которой горел свет, находилась возле лестничной площадки, дверь в нее была закрыта неплотно, и в ней определенно кто-то находился, ибо пустые комнаты не издают таких задушенных мычащих звуков. Звук был совсем тихим и очень жалобным, и в нем слышался призыв, будто мычащий знал о ее присутствии. Вероятно, это была ловушка, и заглядывать в комнату не стоило. Но не заглядывать в нее было невозможно, и Эша, подкравшись к двери, пригнулась к самому полу и из такого положения направила взгляд в щель между створкой и косяком. За дверью оказалась спальня - светлая деревянная спальня, немного перегруженная мебелью, но при солнечных лучах, несомненно, смотревшаяся очень нарядно. Электрический свет весело поблескивал на целлофане, в который был укутан кроватный матрас, на полированных дверцах комода, на резных балках, подпирающих потолок, и Шталь не сразу заметила сидящего на полу человека, накрепко примотанного к одной из этих балок. Рот и глаза человека были завязаны, и, издавая те самые мычащие звуки, он отчаянно тряс головой. Оглянувшись, она притворила дверь, на цыпочках пробежала через комнату и рухнула на колени перед сидящим.

- Все хорошо, Севочка, - зло пробормотала Эша, возясь с повязками, - сейчас мы развяжемся и пойдем отсюда к чертовой матери очень быстро.

Освобожденный от повязки, Сева старательно задышал и заморгал, облегченно ткнулся лбом ей в плечо, потом сказал:

- Слава богу, ты живая, я думал, этот урод тебя совсем убил, вот козлы, я тут чуть не задохнулся, сколько вообще сейчас времени, как ты меня нашла, я слышал, как они уходили, бросили меня тут, ясное дело, чего за таким смотреть, куда я денусь, уехали на машине, я не слышал, чтоб она возвращалась, но дверь отпирали, откуда взяла ключи, ты кого-то из них прибила? это здорово, пойдем пожалуйста домой!

Эша, качнувшись, плюхнулась на пятую точку, моргнула и хрипло произнесла:

- Ну, знаете, товарищ олигофрен!

- Что, Эша Шталь? - вкрадчиво спросил товарищ олигофрен, болезненно щуря подбитый глаз. Выражение его лица больше не было взлетающим, брови опустились, неопределенная улыбка исчезла, и в целом, даже побитый и явно напуганный, он выглядел обычным симпатичным пареньком, которому немедленно хотелось добавить еще пару синяков.

- Ладно, - мрачно отозвалась Эша, снова приподнимаясь, - продолжим позже. За что они тебя так отделали?